Перейти Рубикон. Разговор о смыслах
Продолжаем знакомить наших читателей с рассказами из книги настоятеля Екатерининского храма г. Вятки протоиерея Сергия Гомаюнова «Перейти Рубикон», в которой священник ведёт разговор о смыслах и ценностях нашей жизни, раскрывающихся через обращение к Священному Писанию.
История успеха
Иду домой, а за мной, судя по голосам, два молодых человека. Они что-то живо обсуждают. Вдруг один воскликнул: «Да это же история успеха! Об этом надо рассказывать!»
Вспомнилось, как около двадцати лет назад в наш город приехал один из «серых кардиналов» системы образования, разработчик реформ, которые были направлены на радикальное изменение отечественной школы. На встречу с ним собрали представителей инновационных площадок, то есть тех учителей, которые пытались внедрить у себя нечто новое по сравнению с советской педагогикой. Нас, преподавателей православной гимназии, по чьему-то недосмотру тоже пригласили послушать «товарища из Москвы».
Выступающий сразу обозначил стратегию образования на ближайшие годы. «Мы, — говорил он, — должны заложить новое основание отечественной школы — R-стандарт (русский стандарт). В нём две составляющие: духовная и собственно образовательная». Всё дальнейшее его выступление было посвящено необходимости введения ЕГЭ, индивидуальной корзине образовательных услуг, предоставляемых учащемуся, замене традиционных школ интернет-образованием и так далее. Свой монолог он закончил довольно оригинально: повернувшись спиной к слушателям и чуть склонив в нашу сторону голову, спросил: «Кто может задать мне вопрос?» Обернувшись, увидел мою поднятую руку.
«Вы упомянули, что R-стандарт включает в себя духовную составляющую, но ничего не сказали о ней. Из чего она складывается?» — «Хороший вопрос, — похвалил мою наблюдательность лектор и дальше пояснил, — мы, русские (почему-то он с особенным, как будто осуждающим ударением напирал на «русские»), в своё время совершили цивилизационную ошибку, сделав основанием нашего менталитета такие религиозные ценности, как смирение, кротость, «слеза ребёнка» (скрытая отсылка к Достоевскому). Необходимо другое: педагогическое сообщество должно внедрять в сознание школьника как главную религиозную ценность (!) успешность».
Нам предложили принять новую веру в успешность как смысл и цель жизни. Я сразу вспомнил Крест и распятого на нём Иисуса Христа. Полный с точки зрения обывателя неуспех земной жизни. А какие были у Него возможности для успеха! Творил чудеса, исцелял всякую болезнь, пятью хлебами накормил тысячи людей. Его слушали ветер и море, бесы подчинялись, сама смерть отступала по слову Его. В Нём видели кандидата на царский престол. Ему нужно было только согласиться, и всё — полный успех. Христос же добровольно взошёл на Крест, на котором написали, что Он — Царь. Это действительно так, но только Царство Его не от этого мира. Какое отвержение и даже ненависть Спаситель вызывал и вызывает до сих пор только тем, что не стал успешным в земном для Себя и для других! По словам современного философа, Иисус Христос был распят на несбывшихся ожиданиях о Нём тех, кто ждал от Него земного успеха.
Оставаться дальше на этой встрече не было никакого смысла. Но должен признаться, что совершенно попрощаться с выступавшим оказалось сложно. Прошло несколько лет, а я до сих пор отвечаю ему, точнее, тем, кто поверил ему и пошёл за ним. Всё новое — это хорошо подзабытое старое. Религия успеха была предложена ещё нашим прародителям в раю: «Вы будете, как боги» (Быт. 3:5). И было сказано, что нужно для этого сделать: признать Бога лжецом, заповедь, данную Им, обязательно нарушить и отведать запретный плод. Только тогда и «будете, как боги». Наши прародители послушали искусителя и сделали то, чем поманил их обманщик. Всё, что за этим последовало, известно. Они, отказавшиеся от попечения Божия ради ложного успеха, повредили душе своей и всё потеряли. Им было дано пережить и запоздалое осознание случившегося: «И открылись глаза у них обоих, и узнали они, что наги» (Быт. 3:7).
Удивительно, как старая ложь, многократно разоблачённая своими страшными последствиями, каждый раз находит новых приверженцев, ничему не наученных горьким опытом своих предшественников. Мир не помнит слов Господних: «Какая польза человеку, если он приобретёт весь мир, а душе своей повредит?» (Мф. 16:26). Но здесь так и слышится вопрос моего виртуального собеседника: «Значит, христианство несовместимо с успешностью, и верующий должен только смиряться, терпеть и страдать?» Христианин, и не только он, но и каждый человек в мире после грехопадения будет смиряться, терпеть и страдать, хочет он того или нет. А вот что такое настоящий успех, знают только христиане. Успех — это одно из библейских понятий. Его, как и многие другие, противники христианства бессовестно украли у нас, поместили в иной контекст и выдают за своё. В Священном Писании можно найти много историй успеха. Напомним только об одной, в которой впервые в Библии встречается это слово.
Иосиф Прекрасный был любимым сыном ветхозаветного Иакова. Братья завидовали ему и особенно возненавидели его, когда Иосиф рассказал им об откровении Божием, из которого следовало, что он, хотя и был почти самым младшим, наследует от отца первенство среди братьев. Они задумали убить Иосифа и только в последний момент не исполнили свой преступный замысел, продав брата в рабство за двадцать сребреников идущим в Египет купцам. Отца же обманули, сказав, что Иосифа растерзал дикий зверь, и показали одежду, измазанную кровью козлёнка. Множество испытаний пришлось перенести Иосифу в Египте: он не поклонился чужим богам, отверг притязания богатой египтянки, склонявшей его к блуду, побывал в тюрьме. Но во всём и всегда он оставался верен Богу и душе своей не навредил.
Видя верность его, Господь благословил Иосифа занять высокое положение. Он стал вторым человеком после фараона, его советам следовали неукоснительно. Иосиф узнал, что такое власть, слава и богатство. Но и тогда свою душу он сохранил от гордыни, славолюбия и сребролюбия. Иосиф избежал и желания отомстить своим братьям, когда они пришли в Египет за хлебом, так как несколько лет свирепствовал голод, а Египет благодаря Иосифу имел хлебные запасы. Братья не узнали того, кого отдали в рабство, а когда он открылся им, затрепетали от страха неминуемой расправы. Но Иосиф успокоил их, сказав: «Не печальтесь и не жалейте о том, что вы продали меня сюда, потому что Бог послал меня перед вами для сохранения вашей жизни» (Быт. 45:5). Таков был Иосиф и в дни печали, и в дни радости: верен Богу и слову Его. И видели все, «что Господь с ним и что всему, что он делает, Господь в руках его даёт успех» (Быт. 49:3).
«Всё можешь, если поверишь в себя», — говорит религия успеха. «Всё могу в укрепляющем меня Иисусе Христе» (Флп. 4:13), — через апостола Павла учит нас наша вера. Религия успеха убеждает, что цель жизни — забота о том, «что нам есть, или что пить, или во что одеться». Но Господь говорит, что всё это только приложение к главному: «Ищите же прежде Царства Божия и правды Его, и это всё приложится вам» (Мф. 6:33). Кто это понял, тот и есть успешный человек. А тот, кто не понял, испытает тяжелейшую муку, когда вскроется обман ложного обещания, когда познает свою наготу и окраденность в том, что возвратить нельзя — годы жизни и неповреждённость души.
Дорога в булочную
«Я старый солдат и не знаю слов любви», — говорил один из героев известного фильма «Здравствуйте, я ваша тётя». Мы, христиане, слова любви знаем и часто их вспоминаем, потому что нуждаемся в любви, боимся остаться нелюбимыми Богом и людьми. О делах же любви мы знаем не так много, совершаем их ещё меньше. Возникает страшный разрыв между знанием и исполнением, создающий внутреннее напряжение, которое нельзя просто не замечать: говорить правильно, потому что так положено, и делать, точнее, не делать то, к чему призываешься христианским званием.
Дух, живущий в словах Божиих (а любовь — это слово Божие), он или есть, или его нет. Митрополит Антоний Сурожский сравнивал его с чуткой птицей, которая от неосторожного, грубого приближения к ней тут же улетает, и никаким насилием со стороны человека её не удержать. Остаётся мёртвая словесная оболочка, которая не только никого не может утешить, укрепить, поддержать, изменить, но и вызывает у других непонятное уму сердечное отторжение. Может быть, тогда эти слова произносить как можно реже или не произносить вообще? Для кого-то это отчасти выход, но не для меня, священника. Я должен об этом говорить, потому что учить православной вере — это моя прямая обязанность.
Как можно говорить о христианстве и умолчать о том, что всё оно о любви Бога к Своему творению, человеку, который отрёкся, ушёл, заблудился, измазался, как свинья, во всех нечистотах, а Господь ему не изменил и, любя его такого, жизнь Свою отдал, чтобы спасти его? Как не говорить о том, что христианин только тогда и может носить на себе имя Христа, когда идёт и творит «такожде»? Я должен говорить и не могу. Должен, потому что, по слову апостола Иоанна, Христос есть любовь, и молчанием об этом Бог предаётся. Не могу, потому что, не имея должной любви, боюсь внутренней лжи, чувствую, как в момент произнесения слова птица незаметно улетает, а словесная обёртка, срываясь с моего языка, падает у моих ног, не достигая сердца человека, стоящего в метре от меня. Как же быть?
Ответ на этот вопрос я нашёл в словах преподобного Паисия Святогорца. Один священник, известный греческий проповедник, поделился с ним своей скорбью о том, что ему, не имеющему евангельской любви и не подающему должного примера, трудно призывать других исполнять заповедь о любви к Богу всем сердцем, всей душой, всем помышлением своим и о любви к ближнему, как к самому себе. Ещё труднее учить любить своих врагов подобно тому, как это делал Сам Иисус Христос. Преподобный Паисий неожиданно спросил: «Ты был когда-нибудь в Америке, знаешь туда путь?» «Нет», — опешил священник. «А в булочную ходишь? Можешь показать дорогу тому, кто ищет её?» — «Могу». — «Тогда рассказывай о дороге в булочную».
Что есть для меня в разговоре о любви «дорога в булочную», первый квартал к ней? Страх Божий. Без него о любви говорить нельзя. Страх даже не за то, что неправильно скажу. Страх оттого, каков по жизни я, произносящий эти слова, за которыми Христос на Голгофском Кресте, Спаситель, лежащий во гробе. Пусть и вместе со всеми, но и я туда Его возвёл, и я туда Его положил. Чувствуя свою вину пред Тобой, говорю о Тебе, Господи, и Ты даёшь мне силы…
Всякая христианская добродетель — лествица. Можно и нужно посматривать на верх её, но ногу следует поставить твёрдо пока что на нижнюю ступень. Не имеешь сердечной любви — совершай от ума своего посильные для тебя дела любви. Не можешь раздать своё имение нищим — давай регулярно хотя бы понемногу тому, кто, как тебе видится, действительно нуждается. Не можешь любить врага своего — не говори о нём гадости, не обсуждай ни с кем его недостатки, не подставляй ему подножку, когда он сам упадёт, но помоги ему подняться, помянув в молитве. Не готов отдать жизнь свою за други своя — пожертвуй своим временем, подставь плечо, когда у них случится беда. И так во всём, шаг за шагом. Это путь из силы в силу. «Иди и твори» (Лк. 10:37).
- Протоиерей Сергий Гомаюнов;
- Преподобный Паисий Святогорец.
